Подарки жизни

11 декабря 2010 года несколько тысяч русских, в основном молодых людей, вышли на Манежную площадь, протестуя против незаконного освобождения убийц Егора Свиридова.
Они никого не убивали, ничего не грабили и не громили. Вели себя – для многотысячной рассерженной толпы – очень цивилизованно. Они требовали соблюдения закона и восстановления порядка.

Они
апугали власть, и их главное требование было выполнено: все убийцы, “скрывшиеся на Кавказе”, были схвачены, и сейчас над ними идет суд.

Но власть не была бы властью, если бы не попыталась отомстить за свой страх – мелко и по-дурацки, как это у нее получается всегда и во всем. Прозвучал приказ “схватить зачинщиков”. Нургалиев поспешно объявил, что на площади, мол, бунтовали “левые радикалы” – не иначе, правое с левым перепутал. Слуги порядка начали просматривать видеозаписи в поисках левых бунтовщиков… и нашли! Знакомые все лица: вон нацбол, он уже попадался на другой протестной акции. И вон тот нацбол, и рядом с ним тоже…
В результате “организаторами бунта” были назначены пятеро молодых людей, бывших в тот день на Манежной площади и при этом “левых” (или похожих на левых). Трое членов “Другой России” – Игорь Березюк, Кирилл Унчук и Руслан Хубаев. А также двое, не состоящие ни в каких политических объединениях – Леонид Панин и Александр Козевин. Обвиняются они, во-первых, в сопротивлении ОМОНу,а во-вторых – в организации всех этих беспорядков. Самый большой срок – до восьми лет – грозит Березюку.

Если за первым обвинением еще может стоять какая-то реальность (так, Козевин признал, что, получив от ОМОНовца дубинкой, действительно начал сопротивляться), второе – полный абсурд. Доводы прокурора сводятся к тому, что “другороссы” якобы подкупили подростка, 15-летнего Илью Кубракова, вручили ему мегафон и за полторы тысячи рублей поручили выкрикивать националистические лозунги, возбуждая толпу. Единственное доказательство – показания самого Кубракова. Сам Илья Кубраков сидит сейчас в СИЗО по обвинению в убийстве (произошедшем после Манежки и с ним не связанном). На суде он открыто отказался от своих показаний, якобы данных на следствии, и заявил, что его угрозами заставили подписать сфабрикованные протоколы. Таким образом, основная часть обвинения фактически рассыпалась – хотя, поскольку дело политическое и резонансное, это, увы, не гарантирует хорошего исхода

Люди эти оказались в сложном положении. Для большинства националистов они – чужие, потому что “лимоновцы”. (Не секрет, что у национал-большевиков с националистами как таковыми отношения… сложные, мягко говоря.) Для большинства либеральной и левой оппозиции – чужие, потому как участники “страшного фашистского погрома”. И те, кто надеется приблизиться к власти, естественно, спешат от них отмежеваться: вон, Александр Босых из КРО недавно писал, что, мол, хотя Манежка в целом и была закономерным и справедливым протестом русской молодежи, но те, кого сейчас судят – сто пудов, провокаторы, все как один!

Для нас они – однозначно политзаключенные, поскольку процесс над ними носит ярко выраженный политический и “заказной” характер. И еще они – своего рода мученики .
Десять тысяч человек – очень разных, различного возраста, различных убеждений – выйдя на Манежку, кричали в один голос: “Один за всех и все за одного!” Среди них не было “зачинщиков” или организаторов: это было стихийное выступление. Судить – так уж судить всех. Но случилось так, что сейчас за все эти десять тысяч, за всех, кто там был, отдуваются – эти пятеро .
Нам не может быть безразлична их судьба. “Лимоновцы”, не лимоновцы – неважно: их судят не за это.

“Узникам Манежки” необходимы средства на оплату услуг юристов и на передачи. Вчера РОД передал группе поддержки 15 000 рублей из нашей кассы. И еще 10 000 из своих личных средств добавил Владимир Тор, который был на Манежке в тот день.

Кроме того, наши соратники, бывшие в тот день на Манежке, Владимир Тор и Константин Крылов, готовы дать свидетельские показания в защиту узников, если сторона защиты сочтет это необходимым.